ИНТЕРВЬЮ: ОТ ЗАТОЧЕНИЯ КЛЕТКИ К РАСЦВЕТУ ДУШИ: тропа к себе, озаренная мудростью ханами

В этой статье мы вновь встречаемся со Светланой Мошновой, уже полюбившейся читателям в роли нашего проницательного интервьюера. Но сегодня Светлана откроется нам с другой, совершенно иной стороны: вскоре книжные полки украсит ее дебютный роман – «В лабиринтах души: Путешествие в Японию и тайны ханами». Само название, словно шепот ветра, обещает завораживающее переплетение глубинной психологии и вечной восточной мудрости. Мы пригласили Светлану, чтобы приоткрыть завесу тайны над историей создания этого необыкновенного произведения и проследить извилистый личный путь, вдохновивший ее на это литературное путешествие.

Светлана, для наших читателей вы в первую очередь мастер интервью. Что сподвигло вас сменить роль задающего вопросы на роль автора, пишущего такую, судя по названию, глубоко личную книгу? Откуда возник этот импульс – создать «В лабиринтах души»?

(Светлана делает глубокий вдох, ее голос чуть дрожит вначале)

Спасибо за вопрос. Импульс… он вырвался из самой бездны моей жизни. Книга – это, по сути, мой танец из тьмы к свету. Долгие годы я жила в… в абсолютно токсичных, уничтожающих отношениях. Сначала это была клетка родительской семьи, потом…

(замолкает на мгновение)

В семнадцать лет я пережила удар – сексуальное насилие, и как эхо – рождение первой дочери. Я наивно верила, что брак станет спасением, но второй союз обернулся еще более жестокой клеткой – мой муж был агрессором, отравлял душу и иногда поднимал руку, и в этом браке родилась моя вторая дочь. Я существовала в коконе постоянного страха, ощущении западни и полной утраты себя.

Идея написать книгу начала прорастать во мне, когда три года назад я наконец нашла в себе мужество разорвать эти оковы – уйти от мужа. Это освобождение, словно глоток свежего воздуха, и острая потребность осмыслить всю эту боль, весь этот извилистый путь, чтобы предостеречь других от блуждания в лабиринте отчаяния, и стали тем самым толчком.

Светлана, это откровение... оно заставляет по-новому взглянуть на название «лабиринты души». Найти силы уйти после стольких лет... это невероятно сложно.

Что или кто стал для вас той самой опорой, тем якорем, который позволил совершить этот перелом? Было ли это внезапное озарение или долгий процесс накопления сил?

Это не было внезапным откровением! Нет!!! Скорее, это был тугой, болезненный клубок из отчаяния, стыда и… любви, которая, словно росток сквозь асфальт, все же пробилась. Мои дочери стали моим спасательным кругом, моим главным якорем. Я смотрела в их глаза – в эти маленькие зеркала, отражающие тот самый страх, что когда-то сковал и меня. Я видела, как ростки этой искалеченной модели отношений прорастают в их душах, как они учатся покорно молчать и прятаться в тени.

И в один до ужаса ясный момент меня словно ударило током: я больше не имею права обрекать их на повторение моей судьбы. Я обязана показать им, что любовь – это не синяки и слезы, что дом – это не поле битвы, а тихая, безопасная гавань. Эта ответственность за их будущее, за их хрупкую психику, за их право на светлое, счастливое существование – вот что стало моей линией Рубикона, точкой невозврата.

И пока во мне зрело это решение, я, словно алхимик, по крупицам собирала свою внутреннюю силу: жадно глотала статьи о психологии насилия, как будто искала противоядие, пыталась разобраться в изломанных лабиринтах собственной души, искала хоть какую-то опору, хоть проблеск надежды в знаниях. Эти крохи информации стали для меня первым лучом солнца, давшим слабую, но такую необходимую веру в то, что выход все-таки существует.

Ваша история невероятно сильна. И вот вы свободны, занимаетесь саморазвитием. Как же родилась конкретная идея этой книги – и почему она связана именно с Японией и философией ханами? На первый взгляд, связь между пережитым вами кошмаром и созерцанием сакуры неочевидна.

(Светлана улыбается, с легкой грустью)

Знаете, когда из кромешной тьмы вдруг вырываешься на свет, он обжигает глаза своей нестерпимой яркостью. Я была свободна, но ощущала себя лишь тенью себя прежней – опустошенной, разбитой на осколки, потерянной в лабиринте обломков. Отчаянно нуждалась в новом языке чувств, новой системе координат, чтобы понять, кто я теперь и как жить дальше с этим неподъемным грузом прошлого.

Почему Япония? Почему ханами?

Это был словно тихий, но властный зов самой судьбы. Однажды, будто случайно, на глаза попалась статья о ханами – древней японской традиции любования цветущей сакурой. И дело было не в пленительной красоте фотографий, нет. Меня поразила глубина философии, скрытая за этим ритуалом: осознанное принятие мимолетности красоты и самой жизни, умение видеть совершенство в недолговечности, глубокое уважение к хрупкому, ускользающему моменту «сейчас».

Я погрузилась в изучение ханами, как в целительный источник – глотала книги по японской эстетике, философии, психологии восприятия. И внезапно… словно молния пронзила тьму, я увидела в этом потрясающую, исцеляющую метафору для своего собственного опыта! Моя прежняя жизнь, мои отчаянные попытки «расцвести» – были грубо оборваны, растоптаны, как нежный цветок сакуры под тяжелым сапогом.

Но философия ханами шептала: эта хрупкость, эта недолговечность – не поражение, а неотъемлемая часть великого круговорота бытия! И главное – после каждой «зимы» души неизбежно наступает новое, долгожданное цветение. Мне страстно захотелось соединить эту мудрость, почерпнутую из книг о далекой Японии, с моим личным опытом падения в бездну, выживания на ее краю и медленного, мучительного возрождения из пепла.

Так и родилась идея книги – создать путеводитель, где образ запутанного лабиринта души будет освещен просветляющей, целительной призмой философии ханами.

Эта метафора действительно мощная. Книга позиционируется как инструмент для преображения.

Основываясь на вашем личном пути исцеления и на этой найденной вами мудрости ханами, какой ОДИН самый важный принцип или «инструмент», который вы вынесли для себя и теперь страстно хотите передать своим читательницам?

Несомненно, краеугольный камень исцеления – Безусловное Принятие Себя. Принять себя таким, какой ты есть, здесь и сейчас, во всей своей трогательной «неидеальности», с отметинами прошлого, с трепетом страхов и шепотом сомнений, с теми уголками души, что кажутся «несовершенными» или «уязвимыми». Подобно ханами, созерцающему мимолетную красоту цветения сакуры, нужно научиться видеть глубокий, непреходящий свет в каждом мгновении, даже если лепестки вот-вот упадут.

В контексте исцеления от ран, нанесенных абьюзом, это значит перестать бежать от своей боли, словно от чумы, перестать клеймить себя за мнимую «слабость» или «наивность», стыдиться теней прошлого. Это значит с кристальной ясностью признать: «Да, это случилось со мной. Это – часть моей истории. Боль пронзает, но она не делает меня ни плохой, ни сломленной, ни недостойной любви и счастья».

Принятие – это не оправдание произошедшего, а мужественное признание реальности без самобичевания. Это – незыблемый фундамент. Без этой опоры любые попытки воздвигнуть храм любви к себе, уверенности и гармонии будут подобны хрупкому замку на песке, обреченному на разрушение. Именно с принятия начинается истинное освобождение, возможность расправить крылья и расцвести вновь, вопреки всему.

В материалах о книге вы выражаете особую благодарность Академии «Квантовый прыжок».

Какую конкретную роль они сыграли в том, чтобы ваш замысел – этот синтез личного опыта и японской философии – воплотился именно в книгу?

О, их роль – не просто неоценима, она граничит с волшебством!

Во мне бушевал пожар – океан пережитого, боль, надежда, и эта новорожденная мысль сплести все воедино с мудростью ханами… Но как обуздать этот эмоциональный и интеллектуальный хаос, как выковать из него стройную, ясную, полезную книгу? Где искать источник повествования? Как провести читателя сквозь сумрак к свету, не потеряв нить логики? Как не утонуть в пучине личных переживаний, превратив текст в надежный инструмент поддержки? Я ощущала себя беспомощной!!!

Академия «Квантовый прыжок» стала моим верным маяком и одновременно строгим, но чутким редактором. Их специалисты – истинные алхимики слова. Они провели глубочайшие консультации, помогли выделить драгоценные крупицы – ключевые темы и переживания, способные отозваться в сердцах читательниц. Они создали четкий, безупречный каркас – скелет книги, направляющий меня, словно компас. Они подсказывали, как облечь сложные мысли и эмоции в доступную форму, как трансформировать личный опыт в действенные советы и упражнения, способные исцелять.

Это была не просто техническая шлифовка – это была непрестанная психологическая поддержка, непоколебимая вера в значимость проекта и терпеливое наставничество на каждом шагу. Без их экспертного взгляда и чуткого руководства «В лабиринтах души», боюсь, навеки затерялась бы среди хаотичных, искренних, но беспорядочных записей в моих блокнотах. Они помогли мне превратить необработанный материал в сверкающий алмаз.

Светлана, ваш путь и искренность, с которой вы о нем рассказываете, не могут не впечатлить.

Завершая нашу беседу, какой главный посыл, самое сокровенное пожелание вы вкладываете в уста каждой женщины, которая возьмет вашу книгу? Что вы хотите, чтобы она почувствовала или осознала, закрывая последнюю страницу?

(Светлана говорит тихо, но очень четко)

Главный посыл…

Он прост, как дыхание, и сложен, как сама жизнь:

Ты не одна. Ты не виновата. Ты достойна. Не блуждай в одиночестве по лабиринтам боли, страха и неуверенности.

Моя история – лишь отблеск в калейдоскопе судеб, но и она свидетельствует: свет в конце туннеля есть. Не вини себя за то, что случилось, за жестокость, обрушенную на тебя. Твое достоинство – не пыль, зависящая от ветра чужих мнений и поступков. Оно – алмаз, сияющий собственным светом. И помни, ты достойна любви, уважения, безопасности и счастья здесь и сейчас, в эту самую минуту, вне зависимости от того, какой ты кажешься себе. Не когда спадет лишний вес, не когда найдешь работу мечты или идеального партнера, не когда «станешь лучше».

Сейчас!!!

Философия ханами шепчет о хрупкости и красоте настоящего. Я хочу, чтобы, закрывая эту книгу, она почувствовала, пусть едва уловимый, росток веры в себя – веры в то, что ее «зима» не бесконечна, что в глубине души уже зреет семя нового, свободного «цветения». И что она имеет полное, неотъемлемое право расцвести.